Я очень болен тем, что мне все равно,
В какую сторону света от тебя бежать.
Я очень болен тем, что мне все равно,
В какой земле ты будешь лежать.
И смотря на опротивевший участок стены,
Словно коза на образа,
Вижу скуку и пыль: они слетелись, как мухи,
На сладкие, как пробка от портвейна, слова.
Мне совсем не нужен рай в шалаше,
Мне не нужен, увы, и рай во дворце.
Там по-разному кормят, но что за дело до тела,
Если некуда податься душе.
Я вновь бежал к тебе, но загремело в ушах,
Словно рухнули балки. Я догадался о том,
Что в неких мирах был уничтожен бомбежкой
Наш еще и не строенный уютненький дом.
Возможно, в той жизни ты была птицей,
А я был клеткой, или наоборот.
Возможно, ты жила в дальней-дальней столице,
И целый мир не знал, как набрать ее код.
Война окончена. По хатам! Расставлены точки,
И Москва не советовала верить слезам.
В этом мире каждый мрёт поодиночке,
И каждый эту долю выбирает сам.
И тем не менее, раз вечером, после пьянки,
Мне встретился в проулке добрый ангел.
Я спросил его: «За что, мой милый ангел?
Ты объясни: за что, мой светлый ангел?»
Я разбил ему лицо: «Вот так, мой ангел.
Ты прости меня, прости, мой милый ангел», –
И таскал за волосы по грязи
В спящем городке, где вишни и дожди,
В том городке, где раньше жили мы,
Где-то там, на линии Москва-Петушки.
